Лидия Зоткина
В «Теориях и Практиках» снова вышло интервью с героем из Академгородка. На этот раз с археологом Лидией Зоткиной. Пройдите по ссылке и прочитайте же его.
Я немного надергала, как всегда дорогого моему сердцу, про снобизм, Академгородок и трогательные находки, но там еще много разного.
За последнее время съёмки молодых ученых, это самое интересное, чем мне довелось заниматься. Во-первых интервьюер Ксения Романенко мне очень нравится, во-вторых академовцы открываются для меня с новой стороны.
Всегда, конечно, интересны сами находки. Когда я копала на могильнике Тартас, мне досталось не самое интересное погребение. С ним было достаточно трудно работать, так как заполнение могильной ямы было очень сильно перемешано: ноги в одном углу, рук нет вообще, и повсюду раскиданы ребра. Но в другой части могильника было вскрыто классическое андроновское (это культурно-историческая общность бронзового века, в которой были распространены скотоводство и земледелие) погребение, прямо как из учебника по археологии. Это было трупоположение — два костяка в анатомическом порядке, обращенные друг к другу. Они лежали в объятиях.
Сейчас сложно сказать, какие новые трудности будут в академической среде в связи с реформой, которая переворачивает далекий от совершенства, но более или менее стабильный и понятный научный мир. Если раньше можно было перечислить какие-то недостатки ситуации, но после предложить возможный путь адаптации к сложившимся условиям, то сейчас для меня самое страшное — это, пожалуй, неизвестность.
В Академгородке есть своя особая атмосфера. Это помогает, потому что тут можно найти практически любого специалиста-физика, математика, геолога. С ними можно работать в команде и получить результаты совершенно другого уровня, так что здесь большой потенциал для междисциплинарных исследований.
В Академгородке есть еще такой, я бы сказала, милый сердцу снобизм. Однажды моя подруга, сама не заметив, выдала такую фразу: «Ну он же даже не кандидат…». Это было произнесено так естественно и беззлобно, что, я бы сказала, что это, действительно, отражает эту особую атмосферу Академа как научного центра.
По сравнению с другими городами России, наверное, есть разница, но, мне кажется, многое зависит от конкретного научного коллектива. А если сравнивать с другими странами, например, с Францией, где мне посчастливилось бывать на конференциях, общаться с коллегами и учиться, то я бы сказала, что атмосфера в научной среде не особенно отличается от той, что я видела у нас.
Если говорить о том, зачем вообще нужны археология и история, то лично я думаю, что важнее всего найти в прошлом то, что помогло бы нам сделать правильный выбор в будущем. Звучит, конечно, пафосно, но так оно и есть. Мы смотрим, как вели себя люди прошлого, пытаемся понять, что они думали и чувствовали, и стремимся выяснить, почему они поступали так, а не иначе. Но что еще важно, так это ощущение причастности к тому, что уже безвозвратно ушло. А еще есть надежда на то, что Рим вечен, потому что память о нем жива, и что о нас тоже не забудут.
